Игорь ШВАРЦ

На состоявшемся в ноябре 2003 года первом съезде инженеров России рассматривались многие злободневные проблемы, в том числе связанные с выработкой национальных приоритетов - то есть куда в первую очередь должны быть вложены наряду с инвестициями и государственными средствами усилия инженеров. Об этом, а также о других проблемах, рассматривавшихся на съезде, беседа обозревателя "СГ" Игоря Шварца с президентом Российской и Международной инженерных академий, лауреатом Государственных и правительственных премий СССР и РФ, заслуженным деятелем науки России, доктором технических наук, профессором Борисом ГУСЕВЫМ.

        - Борис Владимирович, самыми многочисленными читателями нашей газеты являются инженеры-строители. И, конечно, их волнуют проблемы инвестиций в строительной отрасли.
        - На съезде это был один из аспектов, затрагивавшихся в связи с проблемой развития инновационной деятельности. Когда мы говорим об инвестициях, о финансировании инноваций, то всякий раз надеемся, что они помогут поднять уровень производства, улучшить благосостояние населения или произвести некое полезное для общества деяние. К сожалению, нередко видишь иное, когда каждый тянет одеяло на себя.
        Те, кто занимается космосом и авиацией, говорят: мы обладаем самыми высокими технологиями, давайте мы дадим инновации. Вопрос: для кого? Для самих себя? Но что это даст в масштабе страны? Ведь это, грубо говоря, удовлетворит потребность не более трех-пяти процентов от потребности всего населения. Не случайно на съезде, особенно в комиссиях съезда, звучал вопрос: что же все-таки должно являться национальным приоритетом? В экспертном совете Правительства России говорили: давайте сделаем национальным приоритетом автомобильную промышленность, как в Соединенных Штатах.
        Это неправильно. Мы считаем, что приоритетны те отрасли, где занято наибольшее число людей. Прежде всего - это строительная отрасль, в которой число занятых достигает 10 миллионов человек. Цифра столь же огромна, как огромен у нас в стране объем строительства. Именно строительство может быть национальным приоритетом по той причине, что каждый человек готов, выложив последнее, построить жилье и предприятия, а также те или иные структуры, которые будут работать непосредственно на него. Здесь прослеживается заинтересованность всех, в какой бы отрасли экономики человек ни работал. Если он занят в торговле - разве ему не нужны магазины и офисы? Возьмем те же космос и авиацию - разве не нужны здесь здания и сооружения?         Наряду с отраслевыми приоритетами следует вести разговор также о других приоритетах, которые существуют вообще и в строительной отрасли в частности. Мы знаем, что основные фонды изношены на 30-50, а кое-где - на 70 процентов. В связи с этим возникает вопрос о таких приоритетах, как реконструкция, модернизация и наконец просто ремонтно-восстановительные работы. За счет чего мы можем решить проблемы реновации и ремонта, а также проблемы улучшения качества построенных объектов?
        Прежде всего за счет использования новых материалов - тех, которые раньше в строительстве не использовались. Например, углеродные волокна, которые, будучи созданы на неметаллической основе, имеют по прочности и по деформативным характеристикам показатели, превосходящие сталь примерно в полтора-два раза. Где их использовать? В первую очередь - для ремонтов.
Возьмем сугубо практическую задачу: нужно сохранить мост, сохранить его несущую способность или, если в этом есть необходимость, увеличить несущую способность. Если мы возьмем углеродные волокна, сделаем на основе их и смол пластины, то они будут представлять собой систему, которую можно приклеить к любой конструкции. Это вместо того, чтобы заниматься трудоемкими операциями, долбить бетон, вставлять арматуру и снова бетонировать. Ремонт среднего моста, выполняемый традиционным способом, длится обычно до полутора лет. Совершенно меняет картину применение на ремонте углеродных волокон. При ремонте среднего моста наклейка пластин толщиной 4 миллиметра занимает с учетом установки вспомогательных лесов и подмостей полтора-два месяца.
        Углеродные волокна вполне пригодны также, например, для усиления сейсмостойкости зданий. Скажем, известно, что землетрясение в определенном регионе произойдет в течение года или двух. Применив углеродные волокна на временной основе, можно сохранить уникальные объекты. Затем пластины, усиливающие конструкцию объекта, можно снова снять и повторно использовать. Причем интересно, что новые материалы, подобные углеродным волокнам, создаются не только из неорганических материалов. Уже и органика, - к примеру, арамидные волокна, - дает нам прочностные характеристики, равные, а в некоторых случаях превышающие прочность стали.
        - Однако без применения квалифицированного инженерного труда во всех этих начинаниях обойтись невозможно. Не так ли?
        - Сегодня действительно остро стоит вопрос о том, как поднять престиж инженерного труда, как помочь инженеру заработать, задействовав его творческий потенциал. И тут на первый план выступает создание интеллектуальной собственности и так называемых нематериальных активов.
        В бывшем Советском Союзе ежегодно регистрировалось до двух миллионов авторских свидетельств. Из них использовалось от силы два-три процента. Сейчас мы имеем около 20 тысяч изобретений ежегодно. Несмотря на такое снижение "вала", что в общем-то очень печально, все же следует подчеркнуть, что в 10 раз повысился коэффициент использования изобретений - уже в виде патентов. Более того, создана первоначальная законодательная база. Имеются возможности создавать нематериальные активы, использовать и перепродавать изобретения. Но при этом нет системы.
        На примере Российской инженерной академии, когда мы пытались отработать методику защиты интеллектуальных прав в отдельно взятом регионе, а именно в Москве, нам это сделать не удалось. И это при благожелательном отношении мэра Москвы, который писал соответствующие резолюции. А надо сказать, что только при строительстве Третьего Садового кольца мы создали около 30 патентов по различным объектам, включая тоннели, переходы, ситуационные и сложные обходы существующих зданий и сооружений.
        - В чем же загвоздка?
        - Дело в том, что люди, которые считают себя государственниками, рассуждают следующим образом: "Вы создаете патенты за счет государства, поэтому владельцем должно быть государство". Приходится возражать: "Позвольте, я уже много лет веду научные разработки. Хотя бы однажды кто-нибудь записал в план моей работы, что я должен создать патент? Нет, и записать не может. Потому что творчество не планируется. Я создавал патенты по своей воле, в том числе также для того, чтобы решить поставленные задачи. Кроме того, благодаря собственным творческим усилиям я создал патент таким образом, что его можно использовать для решения многих задач. Так отдайте же человеку или коллективу, которые создали патент, вознаграждение в размере 51 процента. Чтобы автор патента имел контрольный пакет акций. И государству будет хорошо, и автору". Государственники возражают: "Вы создаете патенты в первую очередь за счет того, что работаете над государственной проблемой". - "Да, работаем мы над государственной проблемой, но патент создается благодаря личным творческим возможностям человека". Часто привожу и другой аргумент: "Отдав в аренду недра, государство берет за их использование 6 процентов. В нашем же случае, практически ничего не беря взамен изначально, мы отдаем государству 49 процентов".
        Соотношение процентов, в зависимости от случая, может колебаться, но, как правило, тот, кто сделал изобретение, заинтересован в его широком использовании. Государство - это чиновничий аппарат, у которого одно на уме: "Лежит, ну и пусть себе лежит. Может быть, когда-нибудь понадобится". А когда понадобится, изобретение устареет.
Таким образом, вопрос об интеллектуальной собственности поставлен нами, чтобы иметь возможность улучшить финансовое положение инженеров и для более эффективного продвижения инноваций в инвестиции.
        Наконец, еще один вопрос, который тоже чрезвычайно актуален. При президенте бывшего Советского Союза был создан экспертный инженерный совет. Плохо или хорошо, но он работал. Не стало президента СССР, не стало совета. Но ведь сама по себе структура, безусловно, полезна. Сейчас при Президенте России создан научно-технический совет. Однако кто в этом совете? Вице-президенты Академии наук. Какое отношение они имеют к конкретным проектам, которые нужны для строительства гидроэлектростанций, для пуска нового оборудования в виде самолетов и ракет, для создания систем трубопроводного транспорта, для создания систем транспорта как такового? Инженерный же совет, состоящий из высококвалифицированных специалистов, позволил бы осуществлять на уровне экспертизы важнейшие проекты, которые имеют и будут иметь место в нашей экономике. Наряду с этим инженерный совет может формулировать основные направления инженерной деятельности в области подготовки кадров.
        - Кстати, о кадрах. Как вы оцениваете нынешнее положение с подготовкой инженеров?
        - В стране примерно 500 государственных и 1500 частных вузов. Если вуз создан год назад, отдача от него будет лет через 50 - когда он созреет, обрастет кадрами, когда будет создана база и инфраструктура, позволяющие готовить инженеров полнокровно. А сейчас в новых высших учебных заведениях мы можем готовить определенную категорию людей, которые могли бы, освоив компьютер, заниматься языковыми, юридическими вопросами и прочими.
        Давайте на этом фоне посмотрим, как, используя имеющиеся рычаги, государство могло бы эффективно управлять вузовским образованием в тех направлениях, по которым надо готовить кадры. Ведь у государства есть статистическое управление, которое в состоянии определить, что имеет тенденции к росту, а что, напротив, к снижению. То есть процессом подготовки можно и нужно управлять.
        - Но сейчас при подготовке кадров порой слепо копируется западный опыт…
        - Вот этого делать не нужно. Возьмем двухступенчатую систему, используемую на Западе. По сути, в этой системе инженеров нет. Есть первая ступень бакалавра, когда человек получает общетехническое образование. Но это скорее общегуманитарное образование. Думаю, что это даже хуже, чем техникум. И вторая ступень, которая является чуть-чуть выше по уровню инженера, - ступень магистра. Очевидно, что мы потеряем инженера как класс, если полностью перейдем на эту систему. Нужно ли нам это? Наверно, не нужно много доказывать об уровне образования в России. Взять марку того же МГТУ имени Баумана, которая ценится в мире гораздо выше, чем марка любого технического зарубежного университета. Так чего же нам стыдиться?
        Этот вопрос поднимался на съезде и, полемизируя с Министерством образования, выступающие говорили, что напрасно мы отказываемся от собственной испытанной системы образования только для того, чтобы в мире признавали отечественные дипломы.
        Вот, пожалуй, тот круг основных проблем, который был поднят выступающими на съезде. Форум съезда, надо сказать, был представительным - присутствовали 900 человек из регионов. Много было молодых специалистов - порядка 30 процентов от всех участников съезда. На наше приглашение отозвались лауреаты Государственных премий, известные и награжденные люди, широко было представлено студенчество. Не случайно в обращении съезда, а также в резолюции мы попытались учесть интересы всех.
        Сейчас после съезда идет напряженная работа по подготовке документов в министерства и ведомства, а также во властные структуры, которые просто обязаны прислушаться к мнению инженерной общественности и принять в соответствии с этим решения.

        Опубликовано в "Строительной газете", №4, 2004 г.

Написать автору